Игорь Гуляев: «Такого подхода к делу я не приемлю!»
поделиться
твитнутьРоссийский дизайнер Игорь Гуляев — о том, как продавать меховые изделия под натиском экоактивистов, чем зарабатывает модный дом Igor Gulyaev в новых экономических условиях и какая поддержка нужна модной индустрии от государства.
Уже несколько лет не стихает дискуссия между экоактивистами и меховыми производителями. В частности, NAFA настаивает на том, что производство изделий из натурального меха наносит гораздо меньший вред окружающей среде, чем из искусственного меха. А «зеленые» утверждают, что никакие аргументы не могут оправдать убийство животных. Какую позицию в этом споре занимаете вы?
Я 30 лет работаю в индустрии моды и много раз видел на меховых аукционах защитников животных, которые размахивали лозунгами и кричали: «Вы убийцы!», — получая за это деньги. Я сам добрейшей души человек. И в своей жизни, кроме мухи, никого не убил и не убью. Безумно люблю животных — у моего кота Грэя даже своя линия одежды есть. И если говорить с колоколенки вот такого человека, то мне тоже жалко животных. Но если рассуждать с позиции индустрии — без натурального меха в нашей стране, особенно в Сибири и в северных регионах ближе к Якутии, вообще невозможно выжить. Когда морозы под 30, 40 градусов, шубка из «чебурашки», какой бы она ни была современной и красивой, не согреет.
Я пришел в меховую индустрию не потому, что хотел создавать одежду из убитых животных, а потому, что — видя, как из этого самого по себе красивого материала делаются уродливые вещи, — захотел создать потрясающую модную меховую историю. И я это сделал.
Самая большая проблема — не только в России, но и в мировой индустрии, — очень часто из меха делают непонятно что. Это просто шуба — норковая, соболиная
Сегодня изделия от Гуляева, чем я очень горд, украшают гардероб многих людей — публичных и простых. Мои клиенты говорят: «Твоя шуба это произведение мехового искусства. Когда ее надеваешь, чувствуешь себя королевой».
Когда в моду вернулись восьмидесятые и девяностые, а с ними и «чебурашки», я сказал: «Мы тоже будем их делать, но у нас они будут модными». Мы, творческие люди, должны создавать красоту.
Сегодня я часто слышу: двадцатилетние не покупают меховые шубы. Послушайте, но это же нелепо выглядит, когда юные девушки носят шубы за несколько тысяч долларов. Мех это статусная история, и она должна соответствовать возрасту покупателей. Я поддерживаю NAFA и меховые компании, но с такой оговоркой — из меха нужно делать произведения искусства. Шубу не должны покупать ежегодно, как перчатки, она должна быть такой, чтобы ее оставляли по наследству.
Создавая даже массовую линейку из меха, нужно сделать ее модной. Никто не хочет, надев меховое изделие, добавить себе лет 10–20. Все хотят быть свежими и интересными. А для того, чтобы создавать такие вещи, необходим симбиоз талантливых дизайнеров и профессиональных мастеров. Если меховое изделие красивое и модное, я вас уверяю, оно будет продаваться.
Я считаю, что меховую индустрию нужно развивать, но конечно, не в таких масштабах, как это было раньше. Надо использовать и искусственные материалы, но они не должны быть вредными. Сегодня производится много вещей из такого материала, который приносит ущерб нам и планете больше, чем мех. А планету надо беречь, иначе не будет у нас здоровой нормальной жизни.
Какую долю в ассортименте бренда Igor Gulyaev занимают сегодня меховые изделия?
Процентов 20–30. Я уже давно делаю разные линейки, но меховые изделия зашиты в ДНК бренда, поэтому заказы все равно поступают — на шубы, жакеты, манто, изделия с меховой отделкой. Клиенты знают, что это «мое».
Потребление, конечно же, сократилось, но не только в меховых коллекциях. Покупательская способность сильно упала, потому что три года была пандемия. Мы все серьезно пострадали от нее и снизили темпы роста. У людей не стало столько праздников, не стало возможности покупать. Даже имея свободные деньги, потребитель задается вопросом: а куда это выгуливать, когда постоянно находишься дома?
Модный дом Igor Gulyaev выпускает разноплановые коллекции —
Есть ли у модного дома
Те дизайнеры, которые говорят, что у них с материалами сегодня все хорошо, либо непрофессионалы, либо новички. Мы работали с серьезными европейскими поставщиками: итальянскими, французскими, швейцарскими, немецкими, голландскими… За время пандемии, еще до февральских событий, очень многие компании разорились, а оставшиеся поставщики снизили качество. Да, на складах в России сегодня очень много тканей. Но каких? Написано «шерсть натуральная», но она там рядом не лежала.
Хороших тканей для вечерних платьев, тех, к которым я привык, сегодня
Как решается проблема рабочих кадров? Где вы находите, например, швей для линии
У нас постоянно висит вакансия на Headhanter, на всевозможных рекламных площадках. Кандидаты приходят, мы смотрим на них… Все очень сложно. Например, выпускники вузов хотят быть помощником дизайнера, но при этом вообще не умеют шить… Как можно потратить пять лет в институте и не научиться шить? Отвечают: «Ну у нас была одна машинка на весь факультет…» Я в 14 лет купил себе швейную машинку. У меня денег не было, я шил, продавал вещи, так купил вторую машинку, лапки для различных вариантов красивых строчек. Я сам научился шить. А сегодня… Мы даем кандидатам задание — отшить карман в рамку. Не могут! И эти люди приходят работать в модный дом!
Конечно, самая большая проблема, которая коснется нас всех в ближайшее время, это нехватка мастеров, тех же скорняков, портных по меху. Поколение профессионалов, которым 60–70 лет, уходит на пенсию, и новых людей на эти вакансии нет. Так не должно быть, мы должны растить своих мастеров, своих конструкторов, своих швей. У нас сегодня никто не хочет шить, все — «дизайнеры». Никто ничего не понимает, но делает. Можно отшить десять худи, а то и вовсе привезти из Китая или купить на рынке «Садовод», прилепить свою этикетку и продать. Это неправильно!
Нужно поддерживать производителей, которые дают рабочие места, дают возможность развиваться и новым, и опытным мастерам. Мы должны предоставить взрослым мастерам возможность делиться опытом с молодыми. Это невероятная история смены поколений, когда профессионал высочайшего класса может передать свой опыт и навыки начинающему сотруднику команды, подарить влюбленность в дело.
Когда у меня уходят скорняки, я говорю: «Как жаль, что эти люди не смогли поделиться своим профессионализмом с новым поколением».
Сколько раз мы пытались отшить на аутсорсе! Размещаем на производстве пошив капсульной коллекции. Из 50 изделий, которые нам сдают, 10 нормальных, а остальные — ужас. Мы потом все перекраиваем и перешиваем. Я встречаюсь с мастерами, спрашиваю: «Как вы могли такое сделать?». Отвечают: «Как получилось, так и отшили». Такого подхода к делу я не приемлю!
Где, кстати, осуществляется производство продукции Igor Gulyaev? Готов ли бренд масштабировать продажи в ключевых регионах страны?
Мы отшиваем наши коллекции в Москве и
Вот ждем, что на нас обратят внимание и страна захочет, чтобы красивая, современная одежда была во всех уголках нашей необъятной родины. Хочется развиваться и идти вперед. Но, чтобы развиваться, нужна поддержка. Затраты на ту же аренду космические, арендаторы на уступки не идут. Все это не дает возможности масштабироваться и двигаться дальше.
Я меняю себя, свой коллектив с каждым сезоном, делая новые шаги. Когда мы запускали линию вечерней одежды, я сказал: мы должны создать такие платья, о которых будут говорить. Мы это сделали.
Потом мы выпустили мужскую линию. У нас в магазине теперь почти ничего мужского нет, все продано, потому что сделано качественно и хорошо — мы не успеваем отшивать.
Есть планы на детскую линию. Но этим очень сложно заниматься, потому что детская линейка должна быть с широким ассортиментом, где вещи миксуются друг с другом, создавая большую капсулу. На все это финансов и времени пока не хватает.
Кто является целевой аудиторией второй линии Igor Gulyaev?
Когда мы сделали вторую линию, «Гуляй», я хотел запустить ее в масштабах страны, но для этого пока не хватает многих факторов. Аудитория этой линии — модные ребята и девчонки от 18 до 35 лет. Хотя и
А как за последние полгода изменился спрос на свадебную и вечернюю моду от Igor Gulyaev?
Очень серьезно поменялся. Май, июнь всегда были периодом выпускных и свадеб, и мы активно продавали вечернюю одежду. Однако в этом году, как мы шутили, и выпускные, и свадьбы прошли в худи. В начале сентября возобновились свадьбы и заказы, но к концу месяца все опять остановилось.
Какие линейки модного дома приносят сегодня основные продажи?
Сложно сказать. Осень стала очень тяжелым периодом для бизнеса. У всех. Приходят клиенты с индивидуальными заказами на вечерние платья, а вот розница сильно приземлилась. Люди не знают, что делать, чего ждать, и им не до праздников.
Какие экспортные рынки сегодня привлекательны для модного дома Igor Gulyaev?
Сейчас об экспорте сложно говорить. Мы продаемся в Казахстане, отправляем капсульные коллекции в дружественные нам страны. Раньше мы делали поставки и в Австралию, и в Америку, и в Африку, и в Европу. Сейчас все они приостановились.
Какие меры господдержки реально нужны модному дому Igor Gulyaev?
Господдержка должна быть экономически просчитанной историей — если стране нужны серьезные компании, которые будут являться ориентирами в индустрии. У нас должна быть улица российских дизайнеров, российской моды. Люди приходили бы туда погулять, посмотреть на эти витрины, помечтать.
Я бы очень хотел, чтобы большие западные бренды остались в России и работали. Здоровая, нормальная конкуренция необходима. Я хочу, чтобы мы вырастили в своей стране достойные компании, которые станут примером. Я горжусь тем, что мои бутики в Москве и в Петербурге находится рядом с ведущими брендами. Это всегда дает мне толчок, ведь я не имею право понизить планку, мои витрины должны быть красивыми. Это дает возможность самому всегда быть в тонусе и держать свою команду.
Какая нам нужна поддержка? Например, сделать красивый показ на Красной площади, где будут представлены российские бренды серьезного уровня, коллаборации с серьезными фабриками. И не нужно закрываться в рамках нашей страны, надо показать миру, что мы это делаем. Почему Италия показывает и создает? Это небольшая страна, где живут талантливые люди. Она умеет делать и обувь, и ткани, и одежду, она одевает весь мир. Почему мы не можем? У нас есть люди, компании с огромным потенциалом и желанием. Просто нужны правильная поддержка и правильное масштабирование. Открывать ателье, бутики, в них — мастерские, в которых обучают новых портных. Вот это школа модного творческого полета. Нужна профессиональная модная история, которой можно гордиться. И тогда, я вас уверяю, новое поколение с удовольствием впишет в нее свою страницу.
