Особый случай

Миланская выставка свадебной и вечерней моды SposaItalia демонстрирует аккуратный срез спроса и предложения в соответствующем сегменте рынка. И можно легко заметить, что это наиболее статичная часть fashion-дизайна, в которой законы глобальных трендов имеют наименьшее влияние.

Тупиковая ветвь

Особенность сегмента свадебной и вечерней моды в том, что понятие «прогрессивный дизайн» здесь практически неприменимо. Свадебные марки используют однотипные силуэты, предсказуемые материалы, одни и те же детали. И даже если в подиумных коллекциях возникает свежее конструктивное решение или интересный стилистический прием, свадебная мода его, как правило, не подхватывает, оставаясь в консервации. При этом женщина, которая в будничной жизни пользуется всеми возможностями современного fashion-дизайна, почти не имеющего стилистических табу, для особого случая все равно выбирает нечто такое, что легко опознается массовым мышлением как «свадебное платье»: белый цвет (или его вариации), подчеркнутая талия, максимальная длина, расширенная юбка. Какие-то значительные отклонения от канона воспринимаются как экстравагантность, которая не вяжется с конвенциональным образом невесты.

Стереотипы в этой области настолько сильны, что в некоторых случаях сам наряд перевоплощается в «обозначение» свадебного платья, некий бутафорский объект, взятый напрокат, не слишком свежего вида и удручающего качества. Большинство компаний, создающих подвенечные наряды, придерживаются простой схемы дизайна, собирая идею наряда как конструктор: берем проверенный силуэт, видоизменяем форму корсета, перекладываем драпировку, перемещаем декор. А в следующем сезоне – комбинация схожих элементов в другом порядке. Ну и сами свадебные коллекции обычно лишены оригинальной концепции и сильной образности, чаще всего это просто набор платьев. Разумеется, все зиждется на традициях, которые давно перестали осмысливаться, но не перестали рождать спрос. Образ принцессы в романтическом наряде с флердоранжем в волосах культивируется с детства и благодаря популярной культуре проникает на все континенты, создавая соответствующий массовый запрос на «платье для особого случая». Национальный элемент в современном свадебном наряде почти не участвует; азиатские пары, приезжающие отметить «свадьбу мечты» куда-нибудь во Флоренцию, ничем не отличаются от европейских. Пример глобализации подает Yiju – корейский бренд, стартовавший в начале 1990-х, который предлагает дизайн платьев, универсально воспринимаемый во всем мире.

Что за силуэт

Если свадебный дизайн и эволюционирует в сторону удобства и соответствия нынешнему дню, то делает это очень медленно. Так, в настоящее время часть девушек отказывается от громоздких платьев с нижними юбками-каркасами в пользу более легких моделей – особенно это касается нового поколения невест, выросших на эстетике минимализма. Кроме того, играет роль и возросшая популярность тематических свадеб и торжеств на свежем воздухе. Однако процент «новых невест» все еще невелик: выставочные стенды SposaItalia хорошо демонстрируют, что сложные «статичные» платья, в том числе очень пышные, у клиентов дизайнерских марок и ателье пока в приоритете. Силуэт меняется незначительно – в частности, в сторону удлинения лифа (как правило, корсетного). Возможно, тут играют свою роль акселерация и усиление тенденции к спортивному типу фигур. Юбки А-силуэта иногда сменяются юбками-годе, но это, пожалуй, все.

Примечательно, что облик традиционного свадебного платья крепко привязан к романтизированному представлению о прошлом – об эпизодах XVIII и XIX веков и 1950-х c их «самой женственной» X-образной линией силуэта. Другие эпохи – например, ампир, викторианство или 1920-е – цитируются куда реже, хотя их стилистика не менее красива. Но стремление к условной «женственности» порой доходит до гротеска. Итальянское ателье Emiliano Bengasi, представившее свою коллекцию на выставке, имеет линию ультрароскошных платьев с объемом юбок, превышающим все мыслимые пределы. Можно обратить внимание и на другие элементы: открытые, практически «голые» лифы из полупрозрачного материала, припорошенные кристаллами или кружевом. Они, как и высокие разрезы, головокружительные декольте, обнаженные до критической точки спины и прочие детали, часто встречающиеся в современных нарядах, мало соответствуют образу невинной невесты – а поэтому вопрос осмысления традиций остается открытым.

Другое платье

Коллекция греческого ателье Vg Zolotas разительно отличалась от всего представленного на SposaItalia. Легкие богемные платья цвета топленого молока, оформленные кружевом, тесьмой или бахромой, сплетенными вручную, в тон наряда, вызывали немалый интерес посетителей. Немецкая студия Kisui Berlin предложила минималистичные, но с романтическим флером платья и комплекты (в том числе брючные), крайне деликатно декорированные. Коллекции в похожем ключе, но чуть более торжественного дизайна, выпускает молодая британская марка Charlie Brear. Важно заметить, что и к самому скромному платью перечисленных марок применим статус свадебного – нельзя сказать, что в каких-то случаях простота отрицает нарядность или традиционность.

Наконец, самое интересное. Бренд Raimon Bundó разработал специальные свадебные сникерсы – на фоне общего бума кроссовок это выглядит курьезно, но не слишком оригинально, по крайней мере для тех, кто еще помнит постеры к фильму «Сбежавшая невеста» с Джулией Робертс. Спортивная обувь уже попадала на свадебную территорию, когда на моду влияла субкультура эмо, и юные невесты, жаждущие экстравагантного выхода, надевали под короткое пышное платье белоснежные кеды. Впрочем, исключительно удобством в данном случае можно не оправдываться: сейчас имеется великое множество красивой, но комфортной обу­ви – начиная от элегантных лодочек на крошечном каблуке или балеток, и заканчивая более расслабленными сандалиями или слиперами.

Да, свадебная мода пока прекрасно обходится без аксессуаров, отпечатанных на 3D-принтере, бесшовных технологий и переработанного пластика. На данный момент ей это не нужно и вряд ли в обозримом будущем потребуется. Направление, в котором она будет развиваться, – скорее, назад, к традициям ручной работы, к индивидуальному подходу, уникальности и «интимности». В конце концов, это область, в которой позволительно доминировать не разуму, но чувству.